Опыты на животных

Вопрос об использовании животных в научных целях, для того чтобы лучше понять то или иное заболевание, разработать новые медикаменты или проверить безопасность того или иного препарата, вызывает множество противоречивых реакций.

 

Одни считают, что никакой нравственной проблемы здесь нет; другие, кидаясь в противоположную крайность, готовы оправдывать насилие в целях защиты животных. Недавний опрос общественного мнения выяснил, что граждане Великобритании либо относятся к опытам на животных с неодобрением и опаской, либо вообще считают, что их следует запретить.

Эксперименты на животных — это огромная индустрия. Каждый год британские учёные использу­ют в научных целях почти 3 мил­лиона животных. Чаще всего это крысы и мыши, но 1 % из них со­ставляют кролики, а 0,1 % — обе­зьяны. Большинство используется для разработки и тестирования лекарств от человеческих забо­леваний, хотя ежегодно около 17 тысяч животных используется для проверки безопасности пи­щевых добавок и средств бытовой химии.

Сейчас количество животных, подвергающихся подобным опытам, резко снижается. Однако помимо всего этого министерство обороны испытывает на живот­ных разные типы оружия, при этом почти не публикуя данных о том, сколько используется жи­вотных и каких именно.

Хотя традиционные виды опытов на животных постепенно сходят на нет, появляются новые сферы экспериментальных исследо­ваний. Например, всё больше животных сейчас используется для экспериментов по генной инженерии. В некоторых случаях в организм животного внедря­ют человеческие гены. У таких трансгенных животных могут развиваться болезни, очень похо­жие на болезни человека. Изучая воздействие болезни на организм трансгенных животных, учёные выясняют причины человеческих заболеваний, и это даёт им гораз­до более широкие возможности для разработки новых типов лече­ния той или иной человеческой болезни.

Фармацевтические компании и исследовательские лаборато­рии также используют животных для изготовления медикаментов. Одним из первых тому примеров является овца, дающая молоко, в котором содержится человечес­кий белок альфа-1-антитрипсин. Этот белок необходим врачам для лечения пациентов, страдающих одной из форм смертельного заболевания печени. Кроме того, учёные научились клонировать животных, причём самым знаме­нитым клоном стала овца Долли. Клоны — это точные копии жи­вотного, получаемые с помощью метода, который является генети­ческим эквивалентом фотокопи­рования. Трансгенные технологии вкупе с клонированием дают учёным возможность произвести на свет сотни идентичных жи­вотных, способных производить человеческие белки для лечения больных людей.

Эксперименты и закон

В Великобритании эксперимен­ты на животных регулируются специальным Парламентским актом¹. Он контролирует «лю­бые эксперименты или научные процедуры, применяемые к за­щищаемому законом животному, которые могут нанести последне­му боль, страдание, неудобство или долговременный ущерб». Закон защищает млекопитаю­щих, птиц, рептилий, рыб и зем­новодных. Все эксперименты должны проводиться в лабора­тории, получившей сертификат министерства внутренних дел о соответствии требуемым стан­дартам. Кроме того, каждый человек, участвующий в экспе­риментах, должен иметь лич­ную лицензию. Такая лицензия должна выдаваться лишь тем, кто обладает необходимой компе­тенцией для проведения каждой стадии эксперимента. Например, такой человек должен уметь дать животному анестезию таким об­разом, чтобы оно не чувствовало боли. И, наконец, на предлага­емый эксперимент необходимо получить официальное разре­шение, и проводиться он должен в рамках специально выданной лицензии. Независимая комиссия рассматривает каждое заявление и решает, превышает ли потен­циальная польза от эксперимента сумму наносимых им страданий. Кроме того, комиссия ищет способы провести тот же самый эксперимент без использования животных.

Помимо всего прочего, комиссия должна оценить потенциальную степень страдания подопытного животного. Эксперименты под­разделяются на разные категории: 1) опыты, где животное почти не страдает (например, когда живот­ное безболезненно умерщвляют перед тем, как взять его ткани на анализ); 2) опыты с умеренной степенью страдания (например, когда животному вводится серия инъекций); и 3) опыты, где жи­вотное испытывает значительные страдания.

Примерно 5 % разрешённых опытов являются для животных действительно болезненными.

Но даже в этих случаях сущест­вуют ограничения допустимого уровня страдания подопытного животного. Например, в онколо­гических экспериментах живот­ных безболезненно усыпляют, когда их раковые опухоли превы­шают определённый размер.

Любая производственная ком­пания, желающая использовать животных для тестирования хи­мических веществ, средств быто­вой химии и косметики, должна следовать примерно таким же правилам. Те немногие компании, у которых ещё была лицензия на тестирование косметической продукции на животных, добро­вольно от неё отказались, так что в Британии уже никто не испыты­вает косметику на животных.

Закон не распространяется на бес­позвоночных, так что у насекомых и червей нет никакой юридичес­кой защиты. Некоторые из самых значительных открытий в меди­цинской биологии за последнее время были сделаны в результате изучения дрозофил и микроско­пических червей. Гены, играющие важную роль в развитии мушки- дрозофилы из яйца и личинки, сходны с человеческими генами, вызывающими такие заболева­ния, как рак. На выведение транс­генных мух требуется гораздо меньше времени и затрат, чем на выведение трансгенных мышей, и поэтому в будущем мухи будут всё больше использоваться в меди­цинских исследованиях.

Нравственные вопросы

Бывает ли страдание животных оправданным?

По этому вопросу люди придер­живаются самых разных мнений, если страдания причиняются животным ради того, чтобы по­мочь людям. Всё зависит от того, как мы рассматривает животных и людей. В настоящее время существует три альтернативные точки зрения на этот вопрос.

Сторонники Движения за осво­бождение животных считают человека всего лишь одним из многих видов животных и не видят никаких оснований ставить его выше других видов. В этом случае опыты на животных явля­ются таким же преступлением, как дискриминация по расовому или половому признаку, и пред­ставляют собой не что иное, как намеренную жестокость, основан­ную на предубеждении.

Противоположное мнение гласит, что животные по своей природе принадлежат людям и являются низшими существа­ми, а их ценность состоит именно в том, насколько они полезны для человека. Следовательно, в ис­пользовании животных ради бла­госостояния и выгоды людей не существует никаких ограничений. Можно доказать, что люди, гото­вые допустить гибель животных в результате производственного загрязнения окружающей среды, а также приверженцы разведения скота и птицы индустриальными методами также придерживают­ся этой точки зрения.

Третья точки зрения опирается на христианское мировоззрение. Она утверждает, что, несмотря на биологическое сходство между человеком и животными, люди являются совершенно уникаль­ными существами и обладают высшей ценностью. Многие считают, что между людьми и животными существуют вполне чёткие различия — например, способность воспринимать красо­ту или моральное самосознание, умение различать нравственные и безнравственные поступки.

Говоря языком первой книги Библии, Книги Бытие, человек сотворён «по образу и подобию Божьему», чего нельзя сказать о животных. Бог так высоко ценит людей, потому что может всту­пать с ними в личные взаимоот­ношения (см. статью № 3 этой серии). Получается, что человек обладает большей ценностью, нежели животные.

Однако Бог является Творцом всей жизни на земле; Он создал как людей, так и животных.

В Библии сказано, что на нас возложена обязанность заботить­ся о мире, а значит, и о живущих в нём животных. Мы не должны думать, что они безраздельно принадлежат нам, и мы вольны делать с ними всё, что нам забла­горассудится. Люди призваны мудро управлять естественным миром. Мы сотворены для того, чтобы жить в любви и гармонии с Богом, друг с другом и окружа­ющей природой. В конечном ито­ге, нам придётся отвечать за свои действия перед Богом, Которому принадлежит всё.

Все ли животные одинаково ценны?

Многим людям не нравятся эк­сперименты на таких «высших» животных, как, например, шим­панзе, потому что они облада­ют довольно развитым умом, коммуникативными навыками и демонстрируют эмоциональ­ное поведение, по виду сходное с поведением людей. Точно так же людям становится не по себе при мысли об опытах на кошках, собаках или кроликах. Но нас гораздо меньше беспокоит судьба животных, которые не так умны и симпатичны и которых мы обычно не держим в качестве домашних питомцев.

Может быть, шимпанзе дейст­вительно могут испытывать такие страдания, каких не бы­вает у низших животных — на­пример, мышей. Может быть, во время экспериментов эти высшие животные чувствуют такие виды эмоциональной боли, как страх или тревога. У нас нет способа узнать, испытывают ли подопытные черви и насекомые какие-либо страдания, так как их нервная система настолько при­митивна, что учёные сомневаются в их способности ощущать боль. Поскольку мы никогда не узнаем, способны ли те или иные жи­вотные испытывать страдания, будет логично сделать вывод, что для экспериментов всегда лучше использовать как можно более низшее и простое животное: например, не мышь, а муху или лягушку. Кроме того, нам следует сознательно создавать подопыт­ным животным такие условия, которые сводили бы их болезнен­ные ощущения до минимума.

Эксперименты

Если у нас есть долг по отноше­нию как к людям, так и к жи­вотным, рано или поздно нам придётся столкнуться с нравс­твенными дилеммами, связанны­ми с проведением экспериментов на животных. Проблема здесь в том, что такие эксперименты, проводимые ради того, чтобы заботиться о людях и облегчать человеческие страдания, идут вразрез с нашей обязанностью заботиться и о животных тоже.

Возможно, мы решим, что один эксперимент является наимень­шим из двух зол, в то время как другой причиняет подопытному животному такие страдания, которые никак нельзя оправдать. Для этого нам придётся задать целый ряд нелёгких вопросов тем, кто планирует проводить эксперименты на животных.

Нельзя ли предотвратить страдания?

В некоторых случаях совсем из­бежать боли просто невозможно. Однако мы должны сделать всё возможное и построить экспери­мент таким образом, чтобы он был как можно менее болезненным.

Даёт ли эксперимент чёткие результаты?

Любой эксперимент должен быть построен так, чтобы давать по­лезные результаты. Если этого не происходит, эксперимент нельзя считать приемлемым ни в науч­ном, ни в нравственном смысле.

Даёт ли эксперимент новую информацию?

До недавнего времени животные использовались в качестве нагляд­ных пособий на учебных заняти­ях — например, по физиологии. Такие «эксперименты» оправдать довольно трудно, особенно при наличии современных методов преподавания.

Насколько оправданы опыты в сфере пищевых добавок и косметики?

Если мы решили, что причинять животным страдание нельзя, нам придётся хорошенько подумать над тем, насколько приемлемым будет использование животных для тестирования тех коммерчес­ких товаров, которые трудно на­звать жизненно необходимыми. Нуждаемся ли мы в новых хими­ческих веществах для использова­ния в пищевой и косметической промышленности настолько, чтобы причинять страдания животным, используемым при их проверке на безопасность? И хотя большинство людей пользуются косметикой исключительно по соображениям моды, как быть с теми, кто прибегает к косметике по необходимости — например, для того, чтобы скрывать шрамы на лице и чувствовать себя ком­фортно в обществе других?

Можно ли оправдывать страда­ния животных коммерческой прибылью? Если мы откажемся от экспериментов, проводимых на животных в коммерческих целях, то, по логике вещей, нам следует задуматься и о тех милли­онах животных, которые выращи­ваются на современных фермах индустриальными методами.

Нужно ли тестировать все новые медикаменты?

Защитники прав животных счи­тают, что многие медикаменты, производимые фармацевтичес­кими фирмами и тестируемые на животных, нам просто не нуж­ны. Современные лекарства действительно способны выле­чивать многие болезни, но для некоторых заболеваний — напри­мер, психических расстройств и многих видов раковых опухо­лей — медикаментов или мало, или вообще не существует.

Перед тем, как испытать новое лекарство на больных, по закону оно должно быть протестирова­но на животных. И хотя сейчас создаётся всё больше медикамен­тов, направленных на достижение довольно узкого, специфическо­го результата, иногда во время испытания этих препаратов на животных обнаруживаются неожиданные побочные эффек­ты, запрещающие применение препарата для лечения людей. Испытание медикаментов на животных также помогает вра­чам определить, какая доза будет безопасной для человека. Если принять во внимание страдания людей от тех болезней, для ко­торых пока не существует эф­фективного лечения, становится понятно, почему многие считают испытание препаратов на живот­ных вполне оправданным.

Оправданы ли опыты на животных, не приносящие явной пользы здоровью людей?

Учёные ревностно защищают своё право проводить на живот­ных эксперименты, не имеющие прямого отношения к здоровью людей. Если мы считаем экспе­рименты на животных приемле­мыми лишь в тех случаях, когда

они непосредственно приносят пользу человеку, такая точка зре­ния может показаться нам совер­шенно неоправданной.

Учёные же приводят в пример случаи наподобие того, когда биологи изучали формирование клеток глаза мухи-дрозофилы в процессе её развития. Оказа­лось, что ген, отвечающий за раз­витие этих клеток, играет важную роль в образовании раковых опухолей у человека. А ведь в на­чале этого исследования никто не мог даже предположить, что оно приведёт к появлению целого класса новых противораковых медикаментов!

Как быть с генетически изменёнными животными?

Человек занимается генетической модификацией других видов уже не одно тысячелетие. Современ­ные коровы и овцы являются плодом многовекового селекци­онного животноводства. Целые поколения фермеров сознательно выращивают животных, обла­дающих определённым типом шерсти или способностью давать большое количество молока. Точно так же, традиционное собаководство дало миру такие опасные и агрессивные породы, как американский питбультерьер или волко-собачьи гибриды.

Животные, полученные посред­ством трансгенных модификаций и клонирования, представляют собой совершенно иную катего­рию, потому что с помощью этих методов желательные качества отбираются куда более точно, чем это позволяет обычная селекция. Тем не менее, в нравственном плане между селекционным разведением и современными методами генной модификации нет существенной разницы, так как генная модификация — это всего лишь более эффективный способ добиться тех же самых результатов.

О приемлемости или неприемле­мости трансгенных экспериментов на животных нам следует судить, опираясь на те же самые принци­пы, к которым мы прибегали при

рассмотрении всех других экспе­риментов на животных. Клониро­вание животных может показаться нам приемлемым, если его целью является производство новых медикаментов, однако существу­ет потенциальная возможность того, что те же самые технологии впоследствии будут применяться и к человеку, — а это большинство людей считает совершенно непри­емлемым.

Что нам делать с неоправданными страданиями подопытных животных

После того, как мы тщательно взвесили все «за» и «против», перед нами встаёт главный вопрос: готовы ли мы действо­вать в соответствии со своими убеждениями? Может быть, мы начнём бойкотировать все това­ры, которые испытывались на животных, или выступим с про­тестом против некоторых или всех экспериментов на животных. А может, нам захочется встать на защиту таких экспериментов, по­тому что они помогают сохранять людям здоровье, или потому что мы твёрдо убеждены, что, в опре­делённых рамках, учёные имеют право следовать за нитью своих научных исследований, куда бы она ни вела. Только вряд ли агрес­сивная напористость некоторых учёных или бомбы, подклады- ваемые в лаборатории экстре­мистами из движения за защиту животных, смогут убедить людей в правоте одной или другой точ­ки зрения.